Каждый день похож на предыдущий. Все происходит как по написанному кем-то, сценарию. Все фразы, слова и замечания, которые услышу сегодня, я знаю наизусть.

Завуч вновь отчитает меня за непозволительную ширину джинсов, стянет с меня кепку, и спросит, когда же я буду одет по человечески, хорошо, что эмпэтришник не заметила. Математичка вновь вкатит двойку за невыученную теорему, историчка-истеричка, как всегда наорет, просто так, потому что настроения нет. Врубаю на всю мощь преданного друга, и из наушников читает рэп Центр. Прохожу мимо руссички, останавливает, не поздоровался, а заодно интересуется, когда выучу письмо Онегина к Татьяне. Бред! Немыслимая чепуха! К чему забивать голову незначащими для меня ничего напыщенными, строками. В общении с Женей мне хватает и прозы. Женя-Женя, как же ты в подъезде меня вчера целовала! Наши отношения уже давно рвутся за пределы подъездных поцелуев: теория вызубрена, кровь играет, а плоть требует плоти. Как сложно нам юным найти уединенное комфортное местечко: в твоей квартире попеременно пребывают родители и брат, а у меня мама – в декрете. Надумали родить под старости лет. Нет, против брата я ничего не имею, но и нянчиться с ним мне некогда. На компе меня ждет очередной «Сталкер», а в Агенте - общение с Женей и друзьями. Располагаюсь, и начинается…  «Выведи собаку, она просится на улицу», «Посиди с братом, я схожу в магазин», «Помой посуду», «О, Господи! Какой же у тебя беспорядок в комнате, немедленно уберись!» После потока глаголов исключительно в повелительном наклонении, я начинаю шуршать по дому, исполняя заданные команды. Наконец-то, можно посвятить время себе любимому. «А ты уроки сделал?» Нет, только не сейчас, только ни в тот момент, когда мы с Женей по Инэту обсуждаем поход на дискотеку. И, все-таки, в комнату входят родители, и начинаются душещипательные беседы на бесконечную тему «Моя дальнейшая жизнь». О чем я думаю, выпускной класс, нужно браться за ум, определяться, времени остается все меньше и меньше, никуда не поступлю, и ждет меня карьера с метлой и лопатой. Почему-то именно профессию дворника чаще всего пророчат мне и в школе и дома.  Выслушав нотации, тихонько испаряюсь в близлежащую кафешку, по знакомству пускают, не заморачиваясь моим возрастом. Сигарета - в зубах, джин-тоник - в руке, а в другой - женечкин хрупкий стан. Я свободен, я раскрепощаюсь, я такой, какой есть. Мои «патрули» скользят по танцполу.  Пацаны смотрят уважительно, девчонки – с восхищением. Вот это жизнь!

И вдруг сквозь рэп пробивается настойчивый звонок мобилы, из разгневанной речи родителей удается выхватить главное – звонила классуха, срочно домой. Понятно, что вечер испорчен окончательно, ничего хорошего меня уже не ждет. А завтра все повторится сначала.  А жить когда? Шестнадцать  лет не бесконечны.